“Кто поет славу сыну Яшоды, Кришне, освежающему, словно луна и камфара, того не тревожат времена Кали-юги. На такого человека на каждом шагу льются обильные потоки сладчайшего нектара”.
(Шри Кави-ратна из «Падьявали» Шрилы Рупы Госвами)
Существует ли серьезное доказательство того, что Кришна — Бог? Да! Это харинама-санкиртана. Кто из нас не испытывал Его божественного присутствия во время великолепного киртана? Вспомните какой-нибудь потрясающий киртан, когда все мы вступали в прямой контакт с божественной внутренней энергией. Песнь Бога — единственная песня, которая дарует блаженство миллионам людей на протяжении тысячелетий. Ничто в исполнении даже самых выдающихся певцов всех времен не увлекает такое множество людей раз за разом, на протяжении сотен и тысяч лет. Харинама, или пение святых имен Бога, а именно:
Харе Кришна Харе Кришна
Кришна Кришна Харе Харе
Харе Рама Харе Рама
Рама Рама Харе Харе
вечно свежа. Достаточно просто пойти в любой храм Кришны, чтобы собственными глазами увидеть, как святое имя способно увлечь за собой. Мы наблюдали, как это раз за разом происходит с Джаянандой в старом храме на Валенсия-стрит в Сан-Франциско. В этой главе я попытаюсь описать множество божественных киртанов, которые были у нас с Джаянандой, и то, как он всегда был погружен в служение Шри Наме Прабху. Джаянанда постоянно повторял каждому и в любое время: «Вы должны так или иначе обрести веру в святое имя», — это было его панацеей от всех бед и проблем материального существования.
Три духовных сущности
Джаянанда беззаветно верил в три духовные сущности: Шри Наму, слова Шрилы Прабхупады и прасад. Именно при их помощи он достигал успеха во всех своих делах, давая сознание Кришны другим. Прежде всего, он всегда раздавал прасад, милость. Получателями могли стать бродяги с Маркет-стрит либо завсегдатаи какого-нибудь бара. Каждый день в определенное время Джаянанда исчезал из виду, чем вводил в недоумение преданных, а потом его находили на кухне какого-нибудь бара за приготовлением прасада для заблудших душ, которые пытались утопить свои горести в прокисшем пиве, но каким-то образом получали милость. В храме он вскакивал с места всякий раз, как только представлялась возможность дать маха-прасад гостю. Кроме того, он готовил завтрак для преданных санкиртаны. Когда я два раза выезжал с ним на распространение благовоний в Солт-Лейк-Сити и в Реддинг, он всегда готовил для нас нектарный прасад. Если же мы останавливались у преданных то здесь, то там, — казалось, что в каждом городе у него есть знакомые, — тогда он готовил для всех и проводил программы. Подобным же образом он всегда давал святое имя, начиная киртан везде, где только было возможно. Его импровизированные киртаны были знамениты, я расскажу о них позже.
Джаянанда в мощном киртане
Мой следующий рассказ — воспоминание о реальном киртане, в котором мне довелось участвовать, будучи еще юным бхактой. Я тогда не понимал ценности пения и думал, что самое главное — это знания, поэтому хотел хорошо изучить писания. «Читать книги Шрилы Прабхупады при всякой возможности — вот это дело», — думал я.
Конечно, это нужно — кто спорит — но все-таки мне не хватало понимания важности киртана. И я получил урок в одно из воскресений, когда после пира решил пойти наверх, в брахмачари-ашрам, чтобы почитать. Я услышал, как внизу начался киртан, но сидел, упорно стараясь сосредоточиться на книге. Пол подо мной начал слегка вибрировать, потом дрожать. Вскоре тряска стала такой сильной, что строчки прыгали у меня перед глазами. Через некоторое время пол уже ходил ходуном. Киртан манил меня, как сирены из «Илиады», святое имя тянуло меня, словно гигантский магнит — металлическую стружку. Каким бы важным ни представлялось мне чтение, я вынужден был отложить книгу и выйти. И сразу же меня мгновенно засосало в водоворот звуков и буквально заставило кинуться вниз по лестнице.
Сан-Франциско славился своими воскресными киртанами, которые проводились после прасада и почему-то в холле. Наверное, потому что не было времени помыть алтарную. Но эти киртаны в храме были настоящим чудом. Когда я прибежал туда, то увидел Джаянанду в окружении сорока или пятидесяти преданных. Караталы и барабаны неистовствовали в пулеметном стаккато, уничтожая один дюйм майи за другим на мили вокруг. Джаянанда отплясывал вовсю: размахивал ногами, кружился, сходил с ума, бил в караталы, как бешеный, и все остальные были в таком же безумном восторге. Я никогда прежде не встречался с такой могущественной энергией, которая была не иначе, как внутренней энергией Кришны. Хотя, может быть, и сладкий рис некоторым образом повлиял! Да, смешайте-ка экстатический прасад с экстатическими танцами и пением, и вы получите толпы безумных людей в храме во Фриско в конце каждой воскресной программы.
Множество игр в Сан-Франциско
Фриско — это духовная чакра. Мои духовные братья и сестры, которым довелось служить там, поймут, что я имею в виду. Весь мир — это огромный пустырь, и он оставался бы таковым, не будь в нем преданных Господа. Земля Америки приняла лотосоподобные стопы Шрилы Прабхупады и множества Божеств, установленных им здесь. Эта же земля породила великого святого, имя которому — Джаянанда Тхакур. Без них она так и осталась бы одним гигантским адским притоном. Сан-Франциско — одно из самых святых мест, так как именно здесь находится духовная обитель, Нью-Джаганнатха-Пури, храм Господа Джаганнатхи. Кроме того, во Фриско являли множество своих трансцендентных игр и деяний Шрила Прабхупада и Джаянанда. Здесь есть также такие святые места, как озеро Стоу в парке Голден-Гейт, где много раз прогуливался Шрила Прабхупада; холм Хиппи в парке, где Шрила Прабхупада проводил многочисленные киртаны со множеством хиппи; поляны в парке, где столько раз проводилась трансцендентная Ратха-ятра. Был еще танцзал «Авалон», где Шрила Прабхупада пел с хиппи на фестивале «Мантра-рок Данс», и Рыбацкая пристань, где всегда проводились харинамы.
Киртан на пристани
Эх, и харинамы устраивали мы на пристани! Во Фриско было чудесное местечко, которое называлось Рыбацкая пристань, и Джаянанда водил нас туда раздавать милость. Мы шли по обочине, выстроившись в колонну по двое. Я помню, как Джаянанда, шедший впереди, оборачивался и смотрел на нас. Не переставая играть на мриданге, он продолжал танцевать, двигаясь спиной вперед, что получалось у него очень ловко. Люди там были раздражительные, особенно после обеда, когда пытались переварить гнилые рыбные блюда. Но пение оказывало и на них духовное действие: они начинали, по крайней мере, смеяться и передразнивать нас, получая таким образом намабхасу и, следовательно, освобождение от своей мерзкой жизни и смердящих обедов. Отвратительные продавцы вареных крабов лили под ноги преданным вонючий жирный кипяток из своих котлов. Позже Джаянанда приносил им печенье, прасад, и благодарил их за служение — за то, что они помыли перед нами мостовую! Их сердца таяли.
В общем, они видели высокого человека, танцующего, двигаясь спиной вперед, за которым тянулась колонна преданных, и не знали, что с нами делать. Однако размышления о нашей процессии были очень важны для них, хотя сами они даже не подозревали, что это самый удачный день их жалкого временного пребывания в круге рождения и смерти.
Мы ходили с пением по улицам, иногда останавливаясь и образуя круг, а народ собирался и глазел на нас. Тогда Джаянанда прекращал киртан и произносил речь. Рассказывая людям о славе святого имени, он закрывал глаза. Я и сейчас вижу его озаренное внутренним светом лицо с закрытыми глазами, слышу его проповедь падшим душам. В конце он просил их повторить маха-мантру и петь вместе с нами. Он говорил: «Попробуйте повторять эту мантру вместе с нами, вы ничего при этом не потеряете. Итак, попытайтесь повторять эти слова», — и, повторяя мантру по два слова, ждал, когда они ответят ему. Но они лишь таращились на нас, как на марсиан. Заставить их повторять было очень нелегко, но Джаянанда все равно пытался сделать это. Независимо от того, что они при этом думали, это был лучший день в их жизни.
Счастливые туристы получают милость
Однажды в разгар лета, чудесным жарким днем мы всем храмом решили отправиться за город, чтобы искупаться в реке. Брахмачари плавали в заводи, от души наслаждаясь истинно вайшнавским развлечением. Вдоволь нарезвившись, мы собрались было уходить, но Джаянанда решил немного попеть. Прямо рядом с нами находился кэмпинг для трейлеров и множество людей лежали в шезлонгах или делали что-то вблизи своих передвижных домиков. Мы устроили небольшую харинама-санкиртану на маленькой дорожке между фургонами на глазах у отдыхающей публики. Можно представить, как они все удивились, увидев поющих преданных в таком неподобающем месте. Ясный день, народ пребывает в полубессознательном блаженстве и вдруг — на тебе, бритоголовые преданные буйно танцуют и поют ко всеобщей радости отдыхающих. Мы пришли на реку с единственным намерением — немного поразвлечься дозволенным вайшнавским спортом — поплавать. Мы так бы и сделали, но Джаянанда думал об обусловленных душах, поэтому устроил импровизированную харинаму для всех удачливых отдыхающих. Он никогда не упускал трансцендентной возможности распространять святое имя дживам, затерявшимся в этом мире.
Джаянанда недоволен мной
Однажды в Солт-Лейк-Сити мы остановились у знакомого Джаянанды. Я был тогда законченным гьяни, погруженным в поиски сухого знания. Так случилось, что в тот момент там присутствовали гости, сведущие в христианстве, которые, задав несколько вопросов, втянули меня в спор. В это время Джаянанда начал в гостиной киртан. Вскоре все пели и танцевали, а я пытался выбраться из ловушки бессмысленного спора с христианами. Джаянанда время от времени поглядывал на меня неодобрительно, как бы говоря: «Брось ты эти глупости, иди петь с нами!» Но, к моему великому несчастью, ложное эго оказалось сильнее здравого смысла, и я продолжал ненужные баталии. Позже один гость признался: «Я не так уж хорошо разбираюсь в вашей философии, но петь мне понравилось. Вот это было здорово!» Мои доводы оказались бесполезными, а Джаянанда своим киртаном сделал все.
Его знаменитые импровизированные киртаны
Джаянанда всегда устраивал импровизированные киртаны на фестивалях, таких, как, например, фестиваль Господа Чайтаньи в Беркли и фестивали в Сан-Диего и Санта-Крузе. Обычно Джаянанда вдруг начинал киртаны уже после программы, когда все готовились убирать помещение, и нам ничего не оставалось делать, как присоединиться к нему. Я помню один из таких сладостных киртанов в Беркли: солнце уже садилось, а мы все танцевали так сладко и от души в большом круге вокруг красного грузовика. Это была чистая спонтанная преданность и ничто другое.
Однажды мы работали на площадке для постройки колесниц во Фриско. В середине дня мы устроили перерыв и сели в кружок, вдохновенно поглощая прасад — бананы и пахту, так любимые Джаянандой. Как всегда, мы, по его просьбе, по очереди рассказывали что-нибудь о Кришне. Когда пришел мой черед, я, припомнив несколько историй, вдруг признался с сожалением в том, что познакомился с сознанием Кришны так поздно, ведь мне уже много лет, и не остается никакой надежды.Джаянанда, приняв мои откровения и сокрушения за проявление вайшнавского смирения, пришел в экстаз. Его лицо озарилось изнутри, и он одарил нас широкой улыбкой, потом встал, вытащил откуда-то караталы и начал петь и танцевать, и все мы, как один, поднялись и последовали его примеру, танцуя в большом кругу.
Его мощная джапа
Рассказывая о Джаянанде, невозможно не вспомнить о том, как он повторял джапу, которая у него приобретала необычайную силу. Обычно Джаянанда сидел прямо и повторял святые имена очень энергично. Я живо помню один эпизод, когда мы вместе повторяли джапу в храме. В тот момент Джаянанда был свободен от других дел, что было большой редкостью. Уже наступил день. Яркое солнце пробивалось сквозь прозрачный купол в центре потолка и заливало всю алтарную, стены которой были выкрашены в чудесный желтый цвет и украшены множеством духовных картин. Джаянанда сидел на коврике, как йог, с прямой спиной, закрыв глаза в глубокой сосредоточенности. Мантра, словно стаккато беглого огня, слетала с его уст могучим потоком нектара. Наш ум как будто остановился на мгновение, и мы погрузились в глубокое созерцание Джаянанды, повторяющего джапу. Потом мы стали в каком-то изумлении смотреть то на него, то друг на друга.
А двое новых бхакт, сидевших возле двери, вначале тоже замерли с тупым выражением на лицах, а затем начали смеяться. Я думаю, джапа Джаянанды была настолько сильной, необычной и потрясающей, такой живой и настоящей, что они просто растерялись и не нашли, чем прикрыть свое смущение. Но я тут же бросил на них взгляд и нахмурился, как бы приказывая им не делать из джапы Джаянанды посмешище, их лица тотчас же посерьезнели. Он довольно долго громко читал джапу, даже не зная, что мы все наблюдаем за ним, так как все это время глаза его были закрыты.
Мы идем в темноте и ничего не боимся
Вспоминаю еще один интересный случай в Сакраменто. Однажды мы с Джаянандой ранним утром пошли читать джапу на улицу. Было очень темно, так что я даже не видел Джаянанды, шедшего прямо впереди меня по шоссе. Мне пришлось идти вслепую, на звуки его громкой джапы. Обычно темнота внушает страх, но я помню совершенную уверенность и спокойствие, чувство полной безопасности и защищенности, исходившие от Джаянанды и его джапы.
Лекции о святом имени
Похоже, что я по каким-то причинам не ходил на лекции Джаянанды, по крайней мере, у меня не осталось особых воспоминаний о них, и записи его лекций как-то утерялись. Джаянанда не производил впечатления великого эрудита и ученого, говорил он просто, но был очень умен, затавлял людей думать и умел убеждать. Мой духовный брат Шриканта рассказал мне об одной такой лекции, во время которой он и Налиниканта едва не потеряли сознание от экстаза, хотя в ней не было ни глубокой философии, ни цитирования стихов. Джаянанда просто говорил о беспредельной милости святого имени и о том, что мы должны полностью положиться на святое имя Кришны. Сам он глубоко верил в святое имя Кришны и служил ему. И нас он убеждал, что надо «хоть как-то просто верить в святое имя Кришны, и тогда успех придет».
Джаянандануги, преданные, считающие себя ниже соломы на дороге, отдают дань Джаянанде Тхакуру
Карандхара вспоминал, как Джаянанда проповедовал ему в первые дни его пребывания в храме. Они вместе работали неподалеку от старого лос-анджелесского храма, устраивая маленький садик для Шрилы Прабхупады, и Джаянанда говорил: «Знаешь, в сознании Кришны не всегда все бывает так гладко. Но ты должен продолжать повторять святые имена». В то время Карандхара и представить себе не мог, что в служении Кришне что-то может не заладиться. Однако годы спустя, вспоминая эти слова, он смог по достоинству оценить глубину сказанного Джаянандой. «Что бы ты ни приобретал и чего бы ты ни лишался, никогда не теряй веры в святое имя».
Джаянанда в любом киртане вдохновенно танцевал и пел, но особое влечение у него было к пению на улицах, и поэтому ему всегда хотелось вывести на харинаму весь храм. Когда Махараджа дас еще не был преданным, Джаянанда приходил к нему домой и устраивал с ним большие киртаны, проповедуя ему таким образом. Даже если кроме них там никого больше не было, они все равно от души прыгали и громко пели: «Нитай-Гаура Харибол!» Карандхара также вспоминал, как однажды они работали без отдыха десять часов подряд и вдруг Джаянанда объявил: «О, уже без десяти семь. Пошли на арати». Все так вымотались, что меньше всего думали об арати, но Джаянанда быстро ополоснулся в душе и помчался в алтарную.
Джаянанда был не только велик и могуч телом, но еще более силен своей верой в Кришну. Поэтому его ничто не пугало. Однажды в Сан-Франциско на Маркет-стрит во время киртана перед ним появился огромный человек. Ростом он был не меньше двух с лишним метров, а весил килограммов сто пятьдесят. Его лохматая борода и пьяный вид выдавали в нем ветерана, пропивающего в барах свою пенсию. Как только он приблизился к группе киртана, кшатрии храма Кешава дас и Гуру-крипа дас приготовились к драке. Чудище, вполне уверенное в себе, двигалось прямо на Джаянанду, а подойдя вплотную, заорало: «Прекрати петь!» Джаянанда посмотрел ему прямо в глаза и твердо сказал: «Повторяй Харе Кришна! Просто повторяй Харе Кришна!» К всеобщему удивлению, пьяница развернулся и пошел прочь. — Из «Воспоминаний о Джаянанде» Калакантхи даса.
* * * * *
Помню, как Джаянанда Прабху водил нас по Телеграф-авеню в Беркли, от души распевая святые имена Кришны. В те дни Беркли был известен как «Берсекли», что, согласно словарю Вебстера, означает «неудержимо, яростно» (и это весьма подходящее определение).
Был один яркий представитель этого «Берсекли», который имел обыкновение ходить за нашей группой по улицам, выкрикивая непристойности, угрозы и богохульства. Его религиозная принадлежность, по его собственному убеждению, давала ему особое право осуждать нашу публичную молитву… Мы не обращали на него внимания, следуя за радостно танцующим Джаянандой. Однако настал день, когда Джаянанда Прабху решительно настроился положить конец оскорблениям. В тот раз он показался мне особенно серьезным. Не переставая играть на караталах, он подпрыгивал, одновременно глядя обидчику прямо в глаза. Тот, однако, не отказался от своих злобных намерений и продолжал преследовать наш маленький хор. На перекрестке, пережидая красный свет, мы на какое-то время оказались лицом к лицу с нашим обидчиком, который теперь сосредоточился на одном Джаянанде.
Я слышала, как Джаянанда с глубокой тревогой и состраданием сказал ему: «Если ты не прекратишь беспокоить преданных и мешать миссии Господа Чайтаньи, Кришна убьет тебя. Пожалуйста, будь осторожнее». Но тот не унимался. В слепом порыве ярости этот человек, всегда полный гнева, сделал шаг с тротуара и тут же был сбит автобусом. Свет сменился на зеленый, и мы продолжили движение, еще не вполне осознав, что произошло, а позади нас уже собиралась толпа. Оглядываясь назад, мы, однако, не прерывали своей молитвы, и наши голоса, сливаясь со звоном каратал, поднимались в небо и очищали эфир. В глазах Джаянанды стояла печаль, и от этого сердце мое немного расширилось. И все же я не могла принять все происходящее, как это во всей полноте удавалось Джаянанде. — Дхаништха даси.